Виола любви: взаимный интерес с невзаимным уклоном

Ансамбль ранней музыки «Инсула Магика» следует своему творческому кредо, представляя публике, как правило, музыкальные раритеты. Однако в Новосибирске есть музыканты, считающие, что инструменты эпохи барокко вполне современны. Так, игра на виоль д’ амур, или виоле любви, полна противоречий, и если до сих пор не разгораются жаркие споры на этот счет, то только потому, что сдерживает их культурная академическая среда

Когда я шла на романтический концерт «Виола любви» в новосибирской филармонии, то даже не подозревала, что маленькая виола, которую неискушенный зритель вполне примет за привычную скрипку, может даже в наши дни представлять собой объект для дискуссий. А несогласия заключаются вот в чем. Художественный руководитель ансамбля ранней музыки «Инсула Магика» новосибирской филармонии заслуженный артист России, профессор новосибирской консерватории Аркадий Бурханов и его последователи полагают, что музыка, написанная композиторами эпохи барокко для виоль д’ амур, звучит лучше только на исторически правильных инструментах. Профессор же Юрий Мазченко, заслуженный деятель искусств России и его ученики считают виолу самым что ни на есть современным инструментом — посему исполняют на ней произведения Юкечева, того же Мазченко и других сибирских авторов. При этом, как поведал газете «Честное слово» Аркадий Бурханов, в консерватории, естественно, играют на металлических струнах современным смычком, используют современные средства музыкальной выразительности.

Корреспондент газеты «Честное слово» решила попробовать установить истину, которая оказалась не чем иным, как «золотой серединой», приемлемой и для сторонников, и для противников.

За старину!

Начнем, собственно, с самого инструмента виоль д’ амур. Отличают ее от скрипки разве что нежное звучание и облако обертонов, окутывающих звук — благодаря находящимися под грифом резонансным струнам. Свое название виола любви получила не случайно: в эпоху барокко одним из основных принципов сочинения и исполнения музыки была так называемая теория аффектов, где каждое состояние души выражалось одними и теми же музыкальными инструментами и одними и теми же музыкальными интонациями. И нежный звук виолы как раз ассоциировался с любовными чувствами.

Привлекла же мое внимание в анонсе концерта «Виола любви» приписка: «музыка композиторов, никогда не звучавшая в Сибири». Среди представленных произведений были действительно как незнакомые композиторы, так и просто неизвестные произведения известных авторов. Скажем, в одном фрагменте духовной военной оратории «Юдифь торжествующая» Антонио Вивальди — в сцене соблазнения Юдифью Олоферна — используются нежные звуки виоль д’ амур. А вот музыка Аттилио Ариости, много игравшего на виоль д’ амур и сочинившего произведения как для сольного инструмента, так и для кантаты в сопровождении виолы, стала просто открытием ансамбля «Инсула Магика».

Но почему Ариости не звучит в столице Сибири? Впрочем, равно как и Граупнер (которого, к сожалению, из-за нехватки времени не успел отрепетировать к озвученному концерту ансамбль).

Дело в том, что историческим исполнительством на виоль д’ амур в Новосибирске никто не занимается. И «Инсула Магика» попыталась в очередной раз пробить брешь этого незнания, поставив на виолу любви жильные струны и подобающим образом настроив струны резонансные. Саму виолу изготавливал один барнаульский мастер (к слову сказать, для консерватории ваяет виолы новосибирец — Валерий Болдин).

Сильно увлеченный искусством ранней музыки, Аркадий Бурханов весьма трепетно подходит к вопросу исполнения на виоль д’ амур:

— Для людей, тонко чувствующих материю звука, принципиально важна энергетика звучащего материала. Сила натяжения стальных струн гораздо выше, и соответственно, конструкция инструментов более жесткая (стенки корпуса и другие конструктивные детали толще, кондовее). У барочных скрипок чуть короче шейка грифа и более пологий угол наклона грифа по отношению к верхней деке. В результате давление струн на деку старинных инструментов более легкое, и соответственно, инструмент более отзывчив, легче резонирует и так далее. При этом он звучит не тише и не беднее обертонами, как утверждают музыканты, никогда не державшие в руках хороший исторический инструмент (конечно, чаще используются современные копии музейных экземпляров или инструменты, сделанные по старинным описаниям и чертежам). Кстати, когда стали ставить металлические струны на старинные скрипки (в частности, Страдивари), чтобы не раздавило корпус, изменяли основные конструктивные элементы, делали новый гриф и вставляли более массивную деревянную «пружину» под верхнюю деку. Этот процесс иначе как вандализмом не назовешь! Барочного скрипача видно издалека: он при игре держит голову прямо, не заваливая на левое плечо (что, разумеется, и более эргономично), при этом не прибегает к помощи «костылей» и «протезов» — мостиков и подбородников.

Конечно, очень важен еще и смычок. Его размер и конструкция позволяют более детально и по-барочному выразительно артикулировать музыкальные мотивы. Если обобщить сказанное об исторически адекватных (эпохам, странам, культурам и т. п.) инструментах, то ключевое слово, думаю — система. Нельзя безболезненно для любой системы удалить или видоизменить один из ее элементов. Конечно, система после этого может еще функционировать, но это будет уже другая система. (Под системой я имею в виду не только сам музыкальный инструмент как таковой, но весь культурно-эстетический контекст конкретной эпохи, систему художественных ценностей, задач, ориентиров и т. п.) Конечно, подобные системы требуют серьезнейшего и всестороннего изучения. Именно поэтому так обижаются музыканты академического направления, когда слышат выражения типа «аутентичное (подлинное), «исторически информированное», «исторически корректное» исполнение, поскольку они автоматически оказываются в лагере «неподлинных», «не информированных», «некорректных» исполнителей. К сожалению, в большинстве случаев это оказывается правдой, и это далеко не только мое убогое мнение периферийного музыканта, об этом писал, в частности, выдающийся дирижер современности Николаус Арнонкур: «Представления современных музыкантов о стиле исполняемой ими музыки в основном основано на их амбициях…»

За современность!

В отличие от Аркадия Бурханова, Юрий Мазченко не принимает разделений инструментов на «старинные» и «нестаринные». «Скрипка родилась раньше виоль д’ амур на два века, — мотивирует профессор, — и кто скажет, что на ней можно играть только старинную музыку? Виоль д’ амур появилась позже — в конце XVII века — просто у нее сложилась судьба таким образом, что в XIX веке, в период романтизма, она утратила свои позиции». С истории использования виоль д’амур в России начал свою «защиту» целесообразности игры на виоле любви современным способом Юрий Николаевич Мазченко: — Первым исполнителем на этом инструменте был основоположник советской альтовой школы профессор московской консерватории Вадим Васильевич Борисовский. Он очень стремился воссоздать этот инструмент в том виде, в котором тот существовал в XVII веке, и тем не менее привносил в исполнение современные черты — в частности штрихи, использовал яркое мощное форте, вибрато. И в общем-то, задачу свою он выполнил: он убедился и сам, и убедил очень многих своих учеников в том, что это инструмент современный, что он прекрасно звучит сейчас и трогает сердца и душу современного человека.

В целом виоль д’ амур не утвердилась ни в педагогике, ни в концертном исполнительстве как сольный инструмент (за исключением ансамблей старинной музыки). Сегодня есть очень много музыкантов и в Европе, и в Америке, играющих найденные старинные произведения. Но когда виоль д’ амур попала к нам в консерваторию, в частности в мои руки, то у меня не было старинных произведений, и музыку для этого инструмента стали писать сибирские композиторы, которых очень заинтересовало великолепное, потрясающее звучание этого инструмента и которые, в общем-то, написали довольно много произведений, включая талантливые вещи. С ними знакомы далеко не все, хотя уже сейчас, например из Испании, ко мне пришел великолепный отзыв. Сегодня мои ученики ездят по всему миру (были и в Америке), где играют нашу российскую, сибирскую музыку и также получают великолепные отзывы. Роскошные отзывы как о явлении в музыке были в связи с визитом одной моей ученицы в Вашингтон — по случаю юбилея Растроповича она приезжала в Вашингтон и там играла мой триптих «Руины замка».

А один мой ученик, побывавший в Германии, настолько заинтересовал нашей «школой» виоль д’ амур, что немцы собираются приехать к нам, чтобы познакомиться с ней. Вот сейчас мой студент Леня Патеюк тоже сам пишет музыку, и пишет музыку замечательную. Он поразил всех, когда был недавно в Бельгии: как — такой мастер — и из Сибири, где медведи по улицам ходят! Вот поэтому судите сами: можно ли, целесообразно ли исполнять современные произведения на «старинной» виоль д’ амур.

Мое мнение о ней таково: это современный инструмент с богатейшими виртуозными и колористическими возможностями, и отнюдь не исключающий возможность исполнения на нем старинной музыки.

И сейчас вновь вспыхивает интерес к виоль д’ амур, чему подтверждение — готовящийся в этом году Первый всероссийский фестиваль виоль д’ амур, который состоится в новосибирской консерватории.