Джаз по предварительному сговору
18 ноября 2014
История новосибирских джазовых фестивалей, конечно, не исчерпывается Sib Jazz Fest. У каждого десятилетия даже джазовый статус и тот — свой. «Остров свободы» для авангарда комсомольской молодежи 60-х. Рискованный модернизм научно-технической интеллигенции в 70-е. Импровизированный сабантуй лучших сил консерватории и музыкального училища в недо- и постперестроечные времена. Парад мировых джазовых звезд и их совместные концерты с представителями сибирской школы в 90-е. Дефицит джазового потока — вплоть до полного иссушения жанра — в нулевых. Новый подъем в наше время. Хоть и с переворотом.
Джазовые фестивали Новосибирской филармонии — это все же не абонемент симфонического оркестра. Сверхзадача — не столько сохранение нетленного знания, почетная и социальная при этом демонстрация блистательной и пополняемой коллекции, сколько эффективная концертная деятельность. То есть приносящая прибыль! И с точки зрения наполняемости залов логично исходить скорее из известности персон, чем из интересов жанра.
Государственные менеджеры по традиции ставят на звезд антикварного джаз-рока. В Новосибирск уже наведывались Джон Маклафлин и Жан-Люк Понти. Теперь призвали Ленни Уайта. В лучах величия музыканту удалось побывать в 19-летнем возрасте: его барабаны звучат на судьбоносном для всего направления альбоме Bitches Brew Майлза Дэвиса. Потом он стучал с Чиком Кориа, Джо Завинулом и Джоном Маклафлином. Круг замкнулся.
Вам не все эти имена знакомы? Думаю, для трех четвертей зрителей концертного зала имени Арнольда Каца тоже. Ленни для них — старый и знаменитый музыкант, а значит, стОящий, без фокусов. В сущности, так оно и есть. Уайт, без сомнения, качественный. Это базис, джазовая аксиома, от которой не ждут музыкальных откровений. Даже знатоки музыки пришли скорее причаститься, увидеть живьем человека, который задал ритм их юности. Так что отчего-то гудящий, «бульонный» звук первого фестивального дня ничего не убавил и не прибавил к общему впечатлению, зато послужил страховкой от неожиданностей. Паства осталась довольна. Одни тем, что услышали, другие тем, чего не уловили: «Вам не понравилось?», «Так звука в зале не было!», «Согласен».
Другой суперзвезде, вернее, настоящей суперзвезде скрипачу Найджелу Кеннеди, на звук грех жаловаться. Да и группа его произвела фурор. Играли они довольно мутную смесь «из начала 80-х». Но магический свет гения буквально застил глаза и не давал разуму разрешения до конца верить ушам. Найджел в юности выпустил несколько без дураков великих пластинок: взять хоть «Времена года» Вивальди. А потом решил оторваться, увеличил порции алкоголя и утонул в джазе и рок-н-ролле. Хуже играть не стал, но назвать его неклассические пластинки выдающимися как-то язык не поворачивается. Они просто хорошие. Не ради его джазовых опытов и публика явилась. Больше тысячи гостей понимали, что увидеть Найджела просто надо. Эта капризная птица может больше не залететь на наше музыкальное озерцо. Застали. Бисировали. Преклонялись.
Другие «персоны с обложки» фестиваля не столь знамениты. Скажем, «новая английская джазовая суперзвезда», как безапелляционно представили в программке организаторы Энтони Стронга, скорее подает надежды. Юноша кокетливо исполнял старые хиты под рояль, словно играя с оркестром в перетягивание творческого одеяла. Зал хранил верность новосибирским музыкантам. Даже несмотря на то что оркестровка биг-бэнда Владимира Толкачева волнами то накрывала зал, то совсем его покидала. Проблемы со звуком сработали и против Энтони, лишили его обычного клубного очарования. Вспоминая знакомого только по видео, гораздо более свойского и озорного Питера Синкотти, тоже пианиста и тенора, захотелось приблизить музыкантов к публике, приземлиться за уютный столик и немного пригубить. Из строгой реальности большого зала непреодолимо тянуло в буфет.
Надо признать, академический зал вообще не лучшее место для джаза. Французов во главе с уже знакомым нам по Sib Jazz–2012 Пуми Арно покидать не хотелось, хотя горячий свинг The French All Stars в духе Сиднея Беше так и спроваживал «спрыснуть горло». Старики так азартно резали в верхнем регистре, что вызывали зависть. Хочется к своим семидесяти с гаком стать такими же: непотопляемыми, горячими! Кажется, все гости фестиваля дали зарок обзавестись громкими трубами и пронзительными саксофонами, чтобы жарить джаз за тысячи километров от дома.
Певица Кэтрин Расселл той же старорежимной пробы, что и Пуми Арно. Ее совместный с «Сибирским диксилендом» концерт начался… на галерке. Певица прошествовала с бодро звучащей свитой через весь зал, не прерываясь, и покорила сцену.
Собственно, напрямую к джазу в современном его понимании относились только вечерние концерты на новой филармонической площадке, в фойе зала имени Арнольда Каца: трио Марека Якубовского из Польши и мультинациональной группы Джона Рони. Плюс, конечно, джем.
Марек с гордостью аттестовал себя как представителя славной польской джазовой школы. И не покривил душой. Сложные гармонии, интересные ритмические фигуры. Музыканты играли авторскую музыку. Публика встречала доброжелательно. Хоть и немного отстраненно. Оказалось, львиную долю билетов на этот концерт выкупил Гжегож Сулковски, директор компании «Bella Сибирь», дочерней компании Торуньского завода перевязочных материалов, для своих сотрудников и партнеров. Так что для зрителей это скорее была демонстрация польской культуры на чужбине. Рукоплескали искренне, но, кажется, джаз — родной язык для десятой части собравшихся. Остальные его только начали осваивать.
Группа Джона Рони с хорошо знакомым публике Дэмиеном Шмиттом на барабанах поначалу звучала помпезно-синтезаторно. Казалось, мы все перенеслись на концерт ансамбля «Арсенал» в тот период 70-х, когда они увлеклись сэмплированным звуком. Но внезапно накатила барабанная мощь, бас принялся выводить гипнотические фигуры, публика налилась синкопированной энергией. Возможно, это путешествие было лучшим образцом жанра, вынесенного в название фестиваля.
А подкрепил статус настоящего творческого смотра международных достижений жанра джем-сейшен. Чего стоит Владимир Толкачев, играющий традиционный диксиленд! Денис Костин, ухающий на тубе в модерне! Найджел Кеннеди, выводящий Foxy Lady Джимми Хендрикса в финале действа!
Джем стал еще одним козырем, позволившим филармонии выиграть эту битву за зрителя. Призов много. Вот основные. Во-первых, следующий Sib Jazz Fest состоится строго по графику, в 2016 году. Во-вторых, проблем со звуком больше не допустят: привезут иностранного «звукоукротителя», знающего толк в джазе. А в-третьих, новая площадка в фойе филармонии доказала: пусть публика не разумеет Его Величества Джаза — достаточно согнать короля с трона и приблизить к народу, чтобы творческий союз исполнителя и слушателя все-таки состоялся.
Джазовые фестивали Новосибирской филармонии — это все же не абонемент симфонического оркестра. Сверхзадача — не столько сохранение нетленного знания, почетная и социальная при этом демонстрация блистательной и пополняемой коллекции, сколько эффективная концертная деятельность. То есть приносящая прибыль! И с точки зрения наполняемости залов логично исходить скорее из известности персон, чем из интересов жанра.
Государственные менеджеры по традиции ставят на звезд антикварного джаз-рока. В Новосибирск уже наведывались Джон Маклафлин и Жан-Люк Понти. Теперь призвали Ленни Уайта. В лучах величия музыканту удалось побывать в 19-летнем возрасте: его барабаны звучат на судьбоносном для всего направления альбоме Bitches Brew Майлза Дэвиса. Потом он стучал с Чиком Кориа, Джо Завинулом и Джоном Маклафлином. Круг замкнулся.
Вам не все эти имена знакомы? Думаю, для трех четвертей зрителей концертного зала имени Арнольда Каца тоже. Ленни для них — старый и знаменитый музыкант, а значит, стОящий, без фокусов. В сущности, так оно и есть. Уайт, без сомнения, качественный. Это базис, джазовая аксиома, от которой не ждут музыкальных откровений. Даже знатоки музыки пришли скорее причаститься, увидеть живьем человека, который задал ритм их юности. Так что отчего-то гудящий, «бульонный» звук первого фестивального дня ничего не убавил и не прибавил к общему впечатлению, зато послужил страховкой от неожиданностей. Паства осталась довольна. Одни тем, что услышали, другие тем, чего не уловили: «Вам не понравилось?», «Так звука в зале не было!», «Согласен».
Другой суперзвезде, вернее, настоящей суперзвезде скрипачу Найджелу Кеннеди, на звук грех жаловаться. Да и группа его произвела фурор. Играли они довольно мутную смесь «из начала 80-х». Но магический свет гения буквально застил глаза и не давал разуму разрешения до конца верить ушам. Найджел в юности выпустил несколько без дураков великих пластинок: взять хоть «Времена года» Вивальди. А потом решил оторваться, увеличил порции алкоголя и утонул в джазе и рок-н-ролле. Хуже играть не стал, но назвать его неклассические пластинки выдающимися как-то язык не поворачивается. Они просто хорошие. Не ради его джазовых опытов и публика явилась. Больше тысячи гостей понимали, что увидеть Найджела просто надо. Эта капризная птица может больше не залететь на наше музыкальное озерцо. Застали. Бисировали. Преклонялись.
Другие «персоны с обложки» фестиваля не столь знамениты. Скажем, «новая английская джазовая суперзвезда», как безапелляционно представили в программке организаторы Энтони Стронга, скорее подает надежды. Юноша кокетливо исполнял старые хиты под рояль, словно играя с оркестром в перетягивание творческого одеяла. Зал хранил верность новосибирским музыкантам. Даже несмотря на то что оркестровка биг-бэнда Владимира Толкачева волнами то накрывала зал, то совсем его покидала. Проблемы со звуком сработали и против Энтони, лишили его обычного клубного очарования. Вспоминая знакомого только по видео, гораздо более свойского и озорного Питера Синкотти, тоже пианиста и тенора, захотелось приблизить музыкантов к публике, приземлиться за уютный столик и немного пригубить. Из строгой реальности большого зала непреодолимо тянуло в буфет.
Надо признать, академический зал вообще не лучшее место для джаза. Французов во главе с уже знакомым нам по Sib Jazz–2012 Пуми Арно покидать не хотелось, хотя горячий свинг The French All Stars в духе Сиднея Беше так и спроваживал «спрыснуть горло». Старики так азартно резали в верхнем регистре, что вызывали зависть. Хочется к своим семидесяти с гаком стать такими же: непотопляемыми, горячими! Кажется, все гости фестиваля дали зарок обзавестись громкими трубами и пронзительными саксофонами, чтобы жарить джаз за тысячи километров от дома.
Певица Кэтрин Расселл той же старорежимной пробы, что и Пуми Арно. Ее совместный с «Сибирским диксилендом» концерт начался… на галерке. Певица прошествовала с бодро звучащей свитой через весь зал, не прерываясь, и покорила сцену.
Собственно, напрямую к джазу в современном его понимании относились только вечерние концерты на новой филармонической площадке, в фойе зала имени Арнольда Каца: трио Марека Якубовского из Польши и мультинациональной группы Джона Рони. Плюс, конечно, джем.
Марек с гордостью аттестовал себя как представителя славной польской джазовой школы. И не покривил душой. Сложные гармонии, интересные ритмические фигуры. Музыканты играли авторскую музыку. Публика встречала доброжелательно. Хоть и немного отстраненно. Оказалось, львиную долю билетов на этот концерт выкупил Гжегож Сулковски, директор компании «Bella Сибирь», дочерней компании Торуньского завода перевязочных материалов, для своих сотрудников и партнеров. Так что для зрителей это скорее была демонстрация польской культуры на чужбине. Рукоплескали искренне, но, кажется, джаз — родной язык для десятой части собравшихся. Остальные его только начали осваивать.
Группа Джона Рони с хорошо знакомым публике Дэмиеном Шмиттом на барабанах поначалу звучала помпезно-синтезаторно. Казалось, мы все перенеслись на концерт ансамбля «Арсенал» в тот период 70-х, когда они увлеклись сэмплированным звуком. Но внезапно накатила барабанная мощь, бас принялся выводить гипнотические фигуры, публика налилась синкопированной энергией. Возможно, это путешествие было лучшим образцом жанра, вынесенного в название фестиваля.
А подкрепил статус настоящего творческого смотра международных достижений жанра джем-сейшен. Чего стоит Владимир Толкачев, играющий традиционный диксиленд! Денис Костин, ухающий на тубе в модерне! Найджел Кеннеди, выводящий Foxy Lady Джимми Хендрикса в финале действа!
Джем стал еще одним козырем, позволившим филармонии выиграть эту битву за зрителя. Призов много. Вот основные. Во-первых, следующий Sib Jazz Fest состоится строго по графику, в 2016 году. Во-вторых, проблем со звуком больше не допустят: привезут иностранного «звукоукротителя», знающего толк в джазе. А в-третьих, новая площадка в фойе филармонии доказала: пусть публика не разумеет Его Величества Джаза — достаточно согнать короля с трона и приблизить к народу, чтобы творческий союз исполнителя и слушателя все-таки состоялся.