18 ноября в Новосибирске состоится премьера оперы-былины Александра Гречанинова «Добрыня Никитич». Сочинение прозвучит в живом исполнении первый раз в Сибири и третий раз вообще в России. Главный дирижер Русского академического оркестра России Владимир Гусев и руководитель хорового ансамбля «Маркелловы голоса» Игорь Тюваев рассказали корреспонденту Тайги.инфо, почему национальная русская опера была предана забвению на целый век.
Тайга.инфо: Оперу «Добрыня Никитич» называют национальным русским шедевром. Вы согласны с этим утверждением? Что позволяет так характеризовать ее?
В.Г.: «Добрыня Никитич» — национальный русский шедевр. Это совершенно верно, так как в этой опере Александр Гречанинов блестяще воплотил дух русского народа. Высший пилотаж композитора выражается в том, что при написании музыки он так проникает в национальные интонации, что принадлежность конечного произведения трудно определить: народное оно или авторское.
И.Т: В опере есть интересный тематизм, интересные арии, но в основном это типичный материал для того времени, ничего новаторского там нет. Был бы шедевр, не был бы он утерян. Практика показывает, что шедевры так просто не забываются. Однако с чем связано исчезновение этой оперы, не понятно. Это очень яркий самобытный музыкальный материал, стилистически напоминающий сочинения Николая Римского-Корсакова, в первую очередь, «Снегурочку», «Сказку о царе Салтане». Хоры Гречанинова похожи на хоры Римского-Корсакова. Это типично для всех композиторов того времени, творчество которых базировалось на русской народной тематике.
Тайга.инфо: Почему Русский академический оркестр взялся за эту оперу только сейчас?
В.Г.: К сожалению, нотный материал появился совсем недавно, год назад. Опера написана была в начале 20 века по заказу Большого театра, впервые исполнена в 1903 году. Несмотря на то, что первый состав исполнителей был, мягко сказать, неслабый — Федор Шаляпин, Антонина Нежданова, Леонид Собинов – постановка выдержала всего шесть-восемь показов. В 1920-х годах Гречанинов эмигрировал за границу, на его творчество было наложено вето. Почему русский оркестр взялся за эту оперу? Во-первых, потому что симфонический ее не играет, во-вторых, потому что второе исполнение оперы было сделано Андреевским народным оркестром (в блокадном Ленинграде в 1943 году). В-третьих, тема очень благодатная – русский характер, русская музыка, русская мощь. Сегодня мы часто говорим о национальном характере, идее. В этом плане «Добрыня Никитич», мне кажется, попадает в точку.
Тайга.инфо: Для русского оркестра это будет первый опыт исполнения такого большого жанра как опера?
В.Г.: Русский оркестр никогда не исполнял оперу целиком, поэтому есть некоторое волнение и сомнение — получится или нет? До сих пор у нас не было практики исполнения речитативов. Отдельные номера опер на концертах мы, конечно, исполняли, но целое оперное действо будем показывать впервые. Кстати, в феврале мы опять прикоснемся к этому жанру, исполнив монооперу «Ожидание» Микаэля Таривердиева.
Тайга.инфо: Как долго репетировали «Добрыню»?
В.Г.: Материал был роздан осенью, солисты прошли его с концертмейстером, а полноценные репетиции длились неделю. Я вижу, что оркестру нравится играть оперу, жаль, что инструментовка давно сделана. Как всегда не хватает времени, чтобы провести ретушь, приблизить материал к современным возможностям звучания.
И.Т.: Это первый совместный проект с русским оркестром в истории «Маркелловых голосов». Разговоры о нем велись около полутора лет. Были сомнения, что мы таким маленьким составом (16 человек) нормально прозвучим с таким большим оркестром. Однако первые репетиции показали, что мы прекрасно сочетаемся и по балансу, и по динамике. Фактура русского народного оркестра очень легкая: струнные (балалайки, домры) в народном оркестре звучат не так громко, как струнные (скрипки, альты, виолончели, контрабасы) в симфоническом.
Тайга.инфо: 18 ноября зрители услышат целую оперу или фрагменты?
В.Г.: Это будет сокращенный вариант специально для концертного исполнения (в основном под сокращение попала большая сцена танцев). Причина – отсутствие полноценной партитуры! С большим трудом в Москве в архиве Всесоюзного радио разыскался клавир (переложение партитуры для голоса с фортепиано). Приходится кое-что делать с клавира и пользоваться оркестровкой, созданной в Ленинграде в 1943 году (она не очень удачная). Несколько номеров оркестровал я сам (вступление ко второму акту, дуэт Насти и Алеши, сцена Алеши и Добрыни и т.д.). Несмотря на фрагментарность, сюжетная линия в концертном исполнении будет прослеживаться, с точки зрения содержания зритель почти ничего не потеряет, ему все будет понятно.
И.Т.: На концерте опера прозвучит с большими купюрами, зритель услышит только 70% от всего материала. Переложить всю оперу для русского оркестра – это титаническая работа, которую сделать быстро просто невозможно.
Тайга.инфо: Слышала два противоположных мнения о вокальной части оперы. Первое, что арии очень сложны и что не каждый сможет их исполнить. Второе, что партии удобны для голосов и идеальны для восприятия людей со средним музыкальным уровнем, то есть, они будут понятны всем.
В.Г.: Вокалистам петь удобно, потому что Гречанинов уходит от чистой арии как таковой, стремясь к жанру песни. Конечно, законы оперы соблюдены, но композитор не хотел далеко уходить от народного колорита. Такой вокал очень хорошо сочетается с нашими инструментами.
И.Т.: Условия для солистов и хора очень разные. Очень сложно написаны партии главных персонажей, особенно партия тенора. Не каждый солист справится с тесситурой этой партии. У второстепенных же персонажей партии очень простые. Этот же принцип характерен как для старинной оперы, оперы эпохи барокко (когда главные роли писали для кастратов), так и для отечественного письма: виртуозные, сложные партии у главных персонажей и простые у второстепенных.
Тайга.инфо: Концерт 18 ноября будет единственным или зрители смогут услышать оперу еще раз?
В.Г.: В этом сезоне, возможно, концерт повторим в феврале. Честно скажу, не хочется прощаться с этой музыкой. Есть задумка исполнить «Добрыню» в костюмах, пригласить чтеца. Однако все зависит, во-первых, от того, как пройдет премьера (примет публика или не примет), во-вторых, от наличия денег, в-третьих, от наличия зала у филармонии (полноценную оперу просто негде показать!).
Тайга.инфо: В 1903 году спектакль «Добрыня Никитич» был встречен спокойно и не имел большого резонанса из-за своей явной традиционности. Публика посчитала, что опера опоздала появиться на свет лет на 30. Не боитесь ли, что зрителю 21 века не будет интересна эта опера-былина?
В.Г.: Если честно, боюсь, но ведь кому-то надо сохранять свою национальную культуру. Оперу «Добрыня Никитич» надо играть, надо, чтобы ее знали. Здесь долг перед прекрасной музыкой пересиливает стремление к популярности. Вообще, русская тематика сегодня нивелируется, исчезает из обихода. Как говорят журналисты, это неформатный материал. Мы живем в атмосфере самоуничижения, преклонения перед иностранными произведениями, а свое родное стыдимся показывать. И делаем это зря! Почему Морис Равель делал оркестровку к «Картинкам с выставки» Модеста Мусоргского, а Эммануэль Шабрие писал фантазии на русские темы для симфонического оркестра? Так проявился интерес Франции к русской музыке. Почему сочинения Михаила Глинки, Модеста Мусоргского не стыдятся на ломаном русском исполнять за границей, а мы и на русском-то не поем?! Возможно, поэтому в истории отечественной музыки сплошь и рядом встречаются белые пятна – сочинения, забытые совсем или не исполнявшиеся много лет.
И.Т.: На мой взгляд, опера «Добрыня Никитич», в первую очередь, интересна как фолиант, музейный экспонат, который никто из современников никогда не слышал в Сибири. Во-вторых, у оперы непривычная для уха оркестровка для народных инструментов. Эти два момента, я считаю, ситуацию спасут. Я даже думаю, какой-нибудь оперный театр мог бы обратить внимание на эту музыку, потому что она того стоит.
Алина Хабирова, «Тайга.Инфо»