Сергей Гершенович: «Высоцкий – мое детство»

Джаз-оркестр «Сибирский диксиленд» имеет богатую концертную историю как в Новосибирске, так и в регионах ближнего и дальнего зарубежья. 23 января ансамбль посвящает концерт памяти Владимира Высоцкого, а в марте обратится к советской музыке 50-х. О деятельности коллектива и ближайших концертах рассказал художественный руководитель диксиленда, Заслуженный артист России Серей Гершенович:

– Почему вы выбрали именно джаз, ведь в Советском Союзе этому направлению нигде не учили?

– В детстве я занимался хоккеем, пока не повредил ногу. У меня было сильное разочарование, а пацаны со школы сказали мне, что в Доме культуры в духовой оркестр набирают школьников, они позвали меня с собой. Я наотрез отказался, пока они не сказали, что будет возможность ездить в лагерь летом бесплатно. Ключевое «бесплатно» меня и привлекло. Вот так с 5 класса я и занимаюсь на трубе, уже больше пятидесяти лет. Позже, в 80-е, я служил в западной группе войск в Германии с Борисом Владимировичем Балахниным. Доступа к джазу в России практически не было, а там мы слушали «Голос Америки», пластинки, записи, смотрели программы – все это было нелегально. Я не могу сказать, что именно это нас привлекло, потому что мы увлекались джазом и до того. Но у Бори возникла мысль организовать по приезде в Россию свой диксиленд, поскольку в Германии у нас уже был свой коллектив. Так, 7 ноября 1988 года был дан первый концерт джаз-оркестра в метро на станции «Площадь Ленина». Позже у меня возникла идея сделать из этого традицию, поэтому каждые пять лет в наши юбилейные даты мы даем концерт на станции метро «Площадь Ленина».

– Как вы собирали первый состав, учитывая, что джазу в России не учили, где находили людей?

– Очень сложно все начиналось. Когда Боря Балахнин организовывал коллектив за полтора года до моего возвращения со службы, было очень сложно с кадрами. Во-первых, нужны были единомышленники. Во-вторых, нужны были люди, которые умеют исполнять хоть что-то. И, в-третьих, нужны были те, кто это дело любит, потому что далеко не каждому интересно играть диксиленд, да и в принципе это сложный жанр, несмотря на то, что он кажется очень простым. Людей я ищу сам, обычно где-то услышал, познакомился и пригласил в оркестр. Когда еще Боря был жив, состав был полноценный и постоянный, а потом, как и везде, кто-то куда-то уехал, какие-то разногласия из-за несхожести взглядов, кто-то создал свой коллектив. С 2008 года у нас практически не меняется состав.

– Диксиленд – уличное направление, которое переносит в Америку из фильмов про 50-е годы или в пабы, была ли у вас подобная практика, или вы играете по большей части именно в концертных залах сейчас?

– А как же! Мы объездили весь мир, наша география очень обширная. Самый значимый фестиваль в жизни случился в Лос-Анджелесе, тогда мы были на фестивале, который был посвящен столетию Луи Армстронга. Джаз зародился в Америке, мы были на его Родине, и нам посчастливилось играть с профессионалами, у которых этот стиль в крови. Мы были единственным коллективом из России, да и в принципе из Европы, оттуда мы взяли очень многое в свою практику. Мы играли на одной сцене с одним из американских диксилендов, который в честь знака уважения и признательности подарил нам большую книгу «1000 джазовых тем». Ее мы привезли домой и использовали как настольную книгу. Это был очень дорогой подарок, особенно в начале двухтысячных, когда компьютеры только начинались, и ничего не было в открытом доступе.

– На кого ориентировались, когда учились и развивались в направлении диксиленда?

– Очень сложный вопрос. Ну, конечно, Луи Армстронг наш кумир, тот, на кого стоит ориентироваться в исполнении и манере. Сегодня очень много диксилендов в Европе и Америке, которые я часто смотрю в интернете. Америка, конечно, основная традиционная школа, само по себе слово «джаз» отсылает к Америке 50-60-х годов. В России ориентироваться можно на Игоря Бутмана – он главный российский джазмен-саксофонист. В наше время много звезд в этом жанре, потому что в 2000-х джаз хорошо развился у нас в стране.

– Как удалось добиться мастерства, учитывая, что учились вы играть по наитию?

– Самое главное – это практика. Мы очень много посетили фестивалей по всему миру, когда ты туда едешь, всегда понимаешь, что, если не удастся хорошо выступить – тебя больше не пригласят. Я знаю, что мои музыканты занимались даже по ночам. Это дело надо полюбить. Недавно с нами работал Дмитрий Носков и музыканты из Америки и России, которых он привез, дали нам хорошую оценку.

– Вы играете в основном зарубежную музыку, откуда появился интерес к Высоцкому?

– Мы довольно часто отходим от манеры исполнения диксиленда: играем мейнстрим, баллады, свинг. Недавно, кстати, исполняли музыку из советских мультфильмов. Высоцкий – это мое детство, когда все было запрещено, мы слушали нелегальные записи. Высоцкий в первую очередь поэт. У меня в семье его все любили, поэтому и я тоже полюбил это направление. При своей жизни Высоцкий не услышал в России запись с оркестром. Во Франции он делал записи, а в России нет. У нас звучание, конечно, интересное, когда голос звучит с духовыми. Если бы пел Высоцкий, может быть, он бы оценил.

– Вы уже играли эту программу, чего ждать от концерта, что будет нового?

– Во-первых, хорошего качественного исполнения. У нас все восстановленное: за его основу брали голос, сами делали аранжировки, что-то дополняя. Во-вторых, здесь мы уходим на второй план, мы аккомпанируем певцам. Певцы еще будут петь сольно под гитару. Мы покажем видеоряд о жизни Высоцкого. На мой взгляд, будут исполнены только его хиты.

– Какие планы на будущее у «Сибирского диксиленда»?

– Планы у нас как всегда грандиозные. 6 марта покажем ретроспективу – концерт «Старые пластинки», посвященный Международному женскому дню. Будут звучать хиты 50-70-х: советская и зарубежная музыка. Готовим джазовую программу по фильму «Мы из джаза», со всей музыкой, которая звучала там и в планах приглашение дирижера, который участвовал в проекте. А из ближайшего – концерты 2 и 10 марта «Однажды в Америку» - эта программа будет посвящена тому времени, когда мы были в Америке.