Швеция приросла Сибирью

Карлос Мена объявился на фестивале «Антиквариум» неожиданно: должна была выступать Дебора Йорк, английская звезда барочного вокала, но она заболела. Замена равноценная: у Карлоса Мены более чем внушительный послужной список, из важных премий его записи не получали пока разве что «Грэмми», и вообще во все растущем корпусе оперных певцов-контратеноров у него довольно почетное место.

Впрочем, трудно сказать, насколько московский концерт подтверждал эту репутацию. Карлос Мена пел оперного Генделя — номера из «Ринальдо», «Птолемея», «Адмета» и «Тамерлана» плюс по арии из «Радамиста» и «Юлия Цезаря» на бис (аккомпанировали ему солисты-струнники оркестра Pratum Integrum и клавесинистка Ольга Филиппова). И не просто архиизвестные, но и на редкость требовательные в техническом смысле — для Карлоса Мены, увы, часто чересчур требовательные. В принципе у него своеобразный, но приятный голос с инструментальными «готическими» верхами и неожиданно гулким грудным звучанием снизу, вот только оперной глянцевитости, ровности и гладкости переходов ощутимо недостает, а колоратуры выходили прямо мучительно. Более распевные арии («Cara sposa» из «Ринальдо», «Stille amare» из «Птолемея») получились не в пример удачнее — очевидно, певца все-таки стоит слушать в том репертуаре, который и принес ему основные лавры: ренессанс, духовная музыка, камерные вещи, словом, все то, где у него есть возможность выгодно подать свою изящную кантилену и проникновенно-медитативную манеру.

Событийности оказалось больше в «Эхе Полтавы» — и не просто за счет того, что это был концерт к шумному юбилею, мирно сделанный шведами и русскими (то есть ансамблем Laude Novella и новосибирским коллективом Insula Magica Аркадия Бурханова). За основу был взят «Тобольский манускрипт», нотный сборник, составленный Густафом Блидстремом — военным музыкантом, который угодил после Полтавы в Сибирь вместе с другими шведскими пленными. Шведские танцы и песни из этого сборника дополнили русскими кантами и церемониальной музыкой, и получилась поразительно живая и познавательная программа.

Полтавский юбилей у нас отметили в основном выставками, но, оказывается, музыкального измерения этому музейному празднеству не хватало. А тут раздолье: простоватые плясовые из шведских деревень, марши, наверняка помнящие полководческие успехи «шведского Александра» — Карла XII, и рядом петровские канты, то победные — с виватами и фанфарно-маршевыми интонациями, а то какие-нибудь ламентации Мазепы под задумчивый аккомпанемент старинной арфы. На скучность инструментовки вообще было не пожаловаться — в ансамблевых номерах на всякий лад сочетались клавесин, виола да гамба, скрипки, шалмеи, колесные лиры, барочная гитара, флейты, военный барабан и пресловутая арфа.

И жанры тоже чередовались каким-то освежающим и неформальным образом. Рядом с музыкой «на случай», парадной, даже официозной мог оказаться залихватский застольный кант «Пейте, братцы, попейте» (где шведу Перу Маттсону досталось трогательное соло со словами «Болит голева больно») или кант «Весна катит, зиму валит» на несколько абсурдистские стихи Тредиаковского, где рифмовались то «синички» и «лисички», а то «сука» и «скука». Тема испанской фолии, популярнейший интернациональный «стандарт» XVI-XVIII веков, могла неожиданно всплыть и в шведской балладе про отважного майора Синклера, и в русской песне «Ах, свет мой горький». Для вящей декоративности в концерте поучаствовала еще и Диана Скривенер — английская специалистка по историческому танцу, которая, правда, всего пару раз вышла на сцену. Но и без этой иллюстрации концерт все равно смотрелся бы, пожалуй, прорывом. У нас из петровской музыки на слуху разве что «Марш Преображенского полка», без которого не обходятся парады 9 Мая. И это притом что в поисках все нового «старинного» репертуара на потребу публике энтузиасты рыщут уже не только в европейских архивах, но и в Латинской Америке и на Дальнем Востоке. Но вот некоторое исполнительское усилие — и выясняется, что и у нас есть свой автохтонный ответ на эти глобалистские розыски. Который вдобавок можно запросто рифмовать с европейской традицией.